Путник в поношенном военном бушлате, стоптанных солдатских ботинках, видавшей виды шапке-ушанке и обмотках, из-под которых топорщились серые подштанники, продирался скосом заснеженной сопки, время от времени останавливаясь, чтобы отдышаться и смахнуть с лица испарину. Ненастье было нешуточным. Шторм, примчавшийся из глубин Тихого океана, плотно лепил сырым снегом.
За плечи путник наворочал увесистый мешок, который он скроил от великой нужды из старого, полинявшего от времени галифе: штанины болталась спереди, опушку он перевязал под мышками, так что получилось вроде рюкзака, а главное не давило на хребет. В штанинах приглушенно позвякивали консервные банки, словно бы их кто-то пересчитывал. Путник неуклюже косился на этот звук, каверзная слюна пузырилась на стывших губах, но он в сердцах схаркивал её и ступал дальше, силясь не спутаться в ориентирах, понятных ему одному.
Путник ни кто иной, как Александр Егорович Трофимов, или в своем кругу Леска, бондарь местной рыболовецкой артели, невзначай набрел в отдаленной бухте на ворох мешков, коробок, ящиков и консервных банок, выплеснутых морской волной из разбитых трюмов погибшей баржи. Так неукротимый нравом океан небрежно, походя, расквитывался с людьми за унесенные жизни, жестокосердечно уничтоженные им в порыве штормовых конвульсий.
Исследовав бесхозный груз, Леска пришел к выводу, что мешки с крупой и мукой безысходно испорчены, побывав в соленой морской воде. К ящикам и коробкам он даже не притронулся, потому что физически не мог перенести их через сопку. А вот консервированная американская тушенка, хорошо знакомая ему ещё по фронтовым будням, шибко заинтересовала его. Судя по маркировке, она вполне годилась как на холодную закуску, так и в суп.
В другой раз Леска обошел бы далеко стороной это зловещее место, где всякая щепотка надрывалась человеческим горем. Но у него недавно народился сынишка, а у жены из-за однообразной снеди исчез румянец с лица и как-то ненормально усыхали груди.
Леска стянул с себя галифе, оставшись в теплых подштанниках, и туго набил его грузными банками. Сопку он переваливал уже в сильный снегопад, завеянный на её макушку и склоны океанским штормом.
С харчами для кормящих матерей в рыболовецкой артели было туговато. И тушенка была бы как раз кстати, если не сказать большее: консервированное мясо – это не рыба, пусть даже самая хорошая.
* * *
В окопах тушенку окрестили «вторым фронтом», потому что она поступала из далекой, богатой Америки, которая не торопилась воевать в Западной Европе. Ему очень хотелось сейчас опустошить одну из банок до дна, а потом завалиться спать по фронтовой привычке прямо в сугробе. Он даже иногда в нерешительности останавливался, нащупывал в галифе банку, доставал складной нож, пытаясь вонзить его в податливую алюминиевую оболочку. Но стоило ему представить, что дома его ожидает молодая жена и малюсенький сын, как слюна пересыхала на губах. И он с удвоенной силой разгребал снег, и упорно шел вперед, туда, где обживала чужой берег российская рыболовецкая артель.
Сытый желудок мог сыграть с ним зловредную шутку. Он не страшился холода и снега. Но это был не Запад России, а Курилы, где снега за сутки наметало столько, что под ним могла сгинуть целая деревня. Время от времени до него доходили дурные вести о гибели путников в снежных дебрях этих безвинных и красивых на вид сопках.
Леска представил себе, что, умиротворенный тушенкой, заснул в сугробе, а вытаял только по весне. К его молодой жене обязательно приклеился бы тот расторопный, раскосый кореец, которому в горечах недавно хотел набить морду. Ещё не хватало, чтобы его чадо, плоть от плоти, кровь от крови Трофимова, залопотало по-корейски, шепелявя и цокая языком.
За плечами он нес не просто американскую тушенку, как добытчик, которую ещё с фронта очень полюбил; он взвалил на себя нелегкую ношу спасителя семьи. В старых полинявших галифе до времени покоилась надежда, что его молодая жена снова зарумянится, а её груди нальются молоком. И пацан загукает от умиления и восторга, почувствовав на губах его удивительный вкус.
* * *
С американской тушенкой были связаны воспоминания, от которых жена обычно слезилась, а он, заканчивая рассказ, глубоко вздыхал.
Однажды поутру каждому бойцу выдали по целой банке сытных консервов. Леска спина к спине сидел с лучшим своим товарищем Андреем Соловьев. Ели они, не торопясь, похваливая далеких американских фермеров, в насмешку поругивая заокеанских политиков, что «второй фронт» открывают не десанты на берегах Ла-Манша штыковой атакой, а советские красноармейцы обыкновенным ножом.
Соловьев, облизав ложку, вздохнул, перекрестился по своему обычаю и сказал, что сегодня ночью видел во сне своих родителей. Мать угощала его парным молоком, а он ей отдал банку американской тушенки.
- И знаешь, Леска, так мне стало хорошо от парного молока, что я даже вспотел. А тушенка ей не помешала бы…
- Да, Андрюха,- поддержал его Александр Егорович,- ты прав, а нам не плохо бы сейчас кринку молока. Я любил пить его прямо из-под коровы, чтобы с пенкой.
- И я тоже любил…
- Ложись! – истошно завопили на батарее.
Трофимов на одних коленных чашечках повернулся к товарищу, а потом упал вместе с ним, потеряв равновесие. Откуда-то сверху, кажется, с самих верхушек деревьев, на них свалился вражеский снаряд и оглушительно взорвался. Дальше он ничего не помнил.
Очнулся он в медсанбате с перебинтованной головой, его контузило, товарища рядом не было. В изголовье лежали два вещмешка, сиротливо прижимаясь друг к другу. Он узнал их сразу и сразу же все понял.
Вещмешок Соловьева был распорот осколками в нескольких местах. В своем вещмешке он тоже нашел осколок, который пропахал его сверху донизу и вонзился в банку с американской тушенкой, «НЗ» бойца.
Леска похоронил товарища под зеленой сосной, упросив хозвзвод не раздевать его догола. Лицо, которое ему каждый день улыбалось, он закрыл армейской фуражкой с околышком: так не хотелось, чтобы дорогие черты без времени разъела могильная тля. Потом он собрал небольшую посылку матери Соловьева, аккуратно уложив в неё несколько банок американской тушенки и солдатское мыло. Хотел, было, написать письмо, но в грамоте не был силен, ограничившись в своё время ликбезом, хотя свою радиостанцию знал как «Отче Наш».
* * *
Он принял вызов непогоды, которая бросилась перед ним в дикий пляс, визжа и хохоча от восторга, из-за американской тушенки; ровных, гладких банок с мудреной маркировкой, увесистой, солидной, как и сами американцы, с которыми встречался на Эльбе. Не попадись она ему в руки, все было бы иначе: тихий ночлег в уютной норе среди мешков и ящиков, спокойные сновидения под завывание шторма, а на утро здоровое пробуждение и ясный ум.
Шаг за шагом Леска то пропадал в снежной круговерти, то опять вырастал из неё, потрясая кулаками, матерясь, скрипя зубами. Он утратил чувство времени и пространства, земля и небо тесно переплелись между собой, словно не виделись целую вечность. Курилы ополчились против него, но он знал, что выйдет победителем в борьбе со стихией.
Рыболовецкая артель, куда после фронта завербовался демобилизованный солдат с молодой женой, угадывалась на расстоянии по могучему дыханию океана. Путник чутко ловил его лицом, и шел к намеченной цели как по азимуту, нисколько не сомневаясь, что рано или поздно достигнет её.
С детства Леска, как и любой другой деревенский мальчишка, хорошо ориентировался в лесу по солнцу и ветру. Солнце над головой, ветер на макушках деревьев. Сейчас он бьет в сопку, как таран, взрывая снега и причудливо закручивая метель. Но он один, если к нему чутко прислушаться и хорошо понять его, указывает верный путь на океанское побережье, туда, где в дощатых бараках клокочет жизнь, а в это память уже намереваются поставить свечку.
Снег сыпал и сыпал, как из преисподней. Казалось бы, в его месиве растворился весь мир. Однако путник был осязаем, больше того - он был одержим и практичен. Он знал, что скос злополучной сопки обязательно закончится подошвой, которая упирается в незамысловатую, сбитую на скорую руку пристань и небольшой заводик по переработке рыбы. И он туда обязательно спустится живым и невредимым и принесет домой драгоценный груз.
У него оставалось ещё много сил. Сколько помнил себя, столько и работал, изо дня в день, махая топором, киркой, лопатой. Учиться ему не пришлось, потому что отец его не признавал грамоты. Как-то он поставил перед мальчишкой весь хозяйственный инвентарь и сказал:
- Вот тебе карандаши и ручки. А плохо будешь учиться в моей школе, я к тебе приставлю хорошего учителя,- сказал он с расстановкой и указал на сыромятный кнут.
И мальчуган учился деревенскому ремеслу с усердием, чтобы шкура на спине была целой и невредимой. Тело его уподобилось камню, мускулы бугрились. И хотя ростом он маленько не вышел, в стычках с деревенской шпаной всегда выходил победителем, что не мешало отцу отодрать лишний раз сына за своеволие и строптивость.
Отец Лески был самодуром от земли. Кроме работы и своего хозяйства, ничего не признавал. В колхоз он не вступил, был единственный на всю округу раскулаченный единоличник, на чем свет стоит, костерил Советскую власть и новое начальство. А репрессий избежал по чистой случайности; в органах решили, что у деда «не все дома» и оставили его в покое и великой бедности.
Сыну своему единственному (две дочери не в счет) насаждал лютую ненависть к новизне. Даже после фронта запретил ему вступить в колхоз, удовлетворившись тем, что орденоносца взяли завхозом в школу. Однако перед отправкой в Армию наказал: «В чужую семью (то есть в плен), сынок, не ходи. Лучше пореши себя. Я пойму и прощу».
Пристально вглядываясь в метель, в надежде увидеть впереди себя родной угол, он ненеожиданно услышал его голос с хрипотцой, порядком надломленный старостью, непосильным трудом и жизненными испытаниями. «Запорю, если уснешь!». И даже весь передернулся, настолько явственно прозвучала угроза отца.
* * *
В истошном снежном переплете Леска, завлеченный океанским подарком, все же сохранял достоинство и уважение к себе, как сохранил их на Эльбе при встрече с союзниками, скупо отвечая на бурные приветствия янки.
К тушенке он относился не как к заморскому деликатесу, которому нет равных, а как к допингу в противоборстве со стихией: пока она с ним, он жив и будет жить. И плевать он не хотел, что она американская, главное, что она мясная тушенка - высококалорийная, питательная, что она очень нужна его семье, что дома он должен появиться только с ней.
Американцы – обыкновенные люди. Солидность и состоятельность не помешала им без жалости хорошо отделать двух своих сослуживцев, которые на радостях, что наконец-то встретили легендарных русских солдат, напились в стельку. Их били со знанием дела, а те во всю глотку орали какие-то песни с примесью площадного русского мата.
Снег не разляпташил человека своей безысходной силой и мощью, хотя отчаяние порой и овладевало им; как в детстве, когда решил полакомиться орехами и проколол вилами мешок, который висел в сарае высоко над землей. Он хотел взять орехов немного, но орехи сыпались и сыпались из дырявого мешка. И что с этим делать, мальчишка не знал, как не знал сейчас, куда деваться от океанского шторма, который оказался похлеще наказания отца.
Минуты слабости свойственны каждому человеку, угодившему в беду. В детстве они заканчиваются разочарованием, в юности – потерей любимого человека, в зрелом возрасте – поиском выхода.
Леска продолжал идти краем скоса, навстречу океанскому ветру, широко пузыря ноздри и для бодрости духа размахивая руками. Он продолжал идти, когда оцепенение вдруг охватило его, а глаза начали непроизвольно сужаться и липнуть. Лицо продолжало ловить ветер, ноги нащупывали хребет сопки, хотя для этого и приходилось петлять, как зайцу, уходившему от погони.
Он в беспамятстве дотащился до первых бараков рыболовецкой артели, а там по корабельным канатам, натянутым для подмоги блуждающим путникам, нашел своё жилище, в котором в страхе металась и плакала жена с грудным младенцем.
- Что, Нюрка, страшно было? – Отлежавшись, спросил он её.
- Ещё как,- всплеснув руками, ответила жена.
- Ничего,- зазубоскалил Леска,- кореец прокормил бы…
- Ну, его. Нашел чего сказать. И ты хорош. Выбросил бы эти банки, жизнь-то дороже.
- Благодаря этим банкам, я сейчас живой. Да, вот ещё что. Если ты и дальше будешь привечать корейца, получишь. Учти.
- Да что я сделала-то?
- Сама знаешь.
Кореец иногда на работу приходил не по склянке. Жена Лески, как грамотная женщина, работала в рыболовецкой артели нормировщицей. Прогульщиков она обязана была брать на строгий учет и не выдавать им жетонов, дающих право на хлебную пайку.
- Мадам! Ну, пожалуйста, не наказывайте меня. Кушать хочется,- слезно умолял её кореец.
Жена, добрая душа, невидно совала ему жетон в руки. Кореец, миновав проходную, подбегал к Леске и весело кричал:
- Курибан (по тамошнему товарищ), давай работу.
- Какой я тебе курибан, черт нерусский. Камбала одноглазая тебе курибан,- отмахивался Александр Егорович от корейца и недобро косился на жену.
Тушенку, которую перенесли на следующий день из бухточки в рыболовецкую артель, ели всем миром, вздувая при этом поминальные свечи. Жена Александра Егоровича зарумянилась, груди у неё высоко поднялись, оправились. Нельзя было без улыбки смотреть, как младенец жадно заглатывает молоко, растекающееся по его надутым щечкам. Природные волжане, они смотрели на своего первенца, родившегося на Курилах, как на инопланетянина.
Кореец преобразился на глазах, будто бы автохтона подменили или влили в его тщедушные жилы «правильную» кровь. Он больше не припаздывал утром на работу, не заигрывал с нормировщицей. Леску, стоя на коленях, уговорил взять к себе в ученики. И хотя учитель, кроме зуботычин и матерщины, никаких других педагогических приемов не знал, кореец терпеливо и настойчиво постигал необозримые премудрости бондарного дела. Он знал, что нет в рыболовецкой артели равных человеку, который перевалил в штормовую погоду через Курилы.
Сегодня я хотел бы немного вам рассказать о консервах, и не просто консервах – а о легендарной тушенке.
А при чем тут, так мною любимая, «Belle Epoque»? – можете вы спросить…
Резонно… Ведь вот открываем википедию на слово "тушёнка" (Тушёное мясо - консервы), и читаем интересное:
«О мясе в жестяных банках жители СССР впервые узнали во время Великой Отечественной войны: дешевая тушенка, изобретенная предпринимателем Джорджем Хормелом, была стратегически важным продуктом для американских союзников.»
Как видите тёмные русские впервые увидели консервы только в середине XX века.
Вот только это не совсем правда…
Точнее совсем не правда…
Многие знают, что первые консервы появились во Франции ещё в самом начале XIX века.
Сие изобретение было встречено огромным интересом по всему миру. В журнале «Русский архив» за 1821 год есть запись: «Теперь до такой степени совершенства дошли, что готовые обеды от Робертса в Париже посылают в Индию в каких-то жестяных посудах нового изобретения, где они сберегаются от порчи». Эти «жестяные посуды нового изобретения» - это изобретение механика Питера Дюрана. Именно Дюран изобрёл банки из пищевой жести. Естественно, они намного отличались от современных - изготавливались вручную и имели неудобную крышку. Англичане приобрели патент и начали производить консервы по методу Аппера и уже с 1826 года английская армия получала в довольствие мясные консервы. Правда, чтобы открыть такую банку, солдатам приходилось пользоваться не ножом, а молотком и долотом.
Русские военные тоже активно интересовались способами консервации пищи для армии. Были проведены пробные закупки «заморского продукта». Но в России тушенка долго не приживалась. Первые купленные за границей образцы даже испытывались приказным порядком на арестантах и студентах. Видно эксперименты на столь ненадежном элементе все-же признали положительными. Потому что уже в 1870 году в России был построен свой первый консервный завод. Так что «о мясе в жестяных банках жители России впервые узнали» не в середине XX века, а немного раньше (всего лишь на век) - в середине XIX века.
Уже в начале XX века консервирование было традиционным способом заготовки продуктов
Вот и получается, что «Belle Epoque» и тушёнка имеет много общего. И то и другое пришло к нам почти одновременно:)
Правда на этом сходство и заканчивается – если с приходом 1914 года, «Belle Epoque» ушла навсегда - то тушёнка пережила свой звёздный час. Ведь основным заказчиком консервных заводов, понятно дело, была армия. Например, в Петербурге выпускали пять видов консервов: жареная говядину (или баранину), рагу, кашу, мясо с горохом и гороховую похлёбку. Миллионы солдат в этом «торжестве безумства», как потом назовут Первую мировую войну, питались консервами, в том числе и тушёнкой.
Чтобы не быть голословным расскажу о интересном случаи произошедшем в 1966 году.
Во Всесоюзный научно-исследовательский институт консервной промышленности зашёл пожилой гражданин и поставил на стол банку консервов с надписью «Петропавловский консервный завод. Мясо тушёное. 1916 год». Андрей Васильевич Муратов, владелец этой банки, получил ее на фронте во время… Первой мировой войны. Проведённый анализ и последующая дегустация показали, что «Мясо тушёное превосходно сохранилось, несмотря на то, что пролежало в банке целых 50 лет!!!
Я встречал даже упоминания, что тогда на фронт поставлялась в небольших количествах даже специальная "саморазогревающаяся тушёнка". Поворотом днища банки вводилась в соприкосновение негашёная известь и вода. В результате реакции - нагрев. Это изобретение русского инженера Федорова, сделанное им в 1897 году, выпускать начали уже в начале ХХ века. В 1915 году русская армия начала получать эту тушёнку в окопах, правда в небольших количествах. О ней вспоминал в мемуарах генерал Шкуро, который был в первую мировую командиром отряда пластунов на кавказском фронте. Турецкие тылы были их постоянным местом обитания, и эта тушёнка их сильно выручала. Быстро, калорийно, не демаскирует при приготовлении. Потом выпуск прекратили, после гражданской войны и вообще про нее забыли. Не до жиру. А немцы в первую мировую, отведав трофейной русской тушёнки, идею оценили и ко второй мировой наладили выпуск…
Конечно, говоря о тушёнке, нельзя не рассказать о Второй Мировой. Нет наверно ни одного человека который бы не слышал о знаменитой "американской тушёнке". "Второй фронт" - как язвительно называли фронтовики эту попытку американцев откупиться от союзников. Я не хочу спорить и со скептиками: «попытке обменять кровь на консервы», и с лабусо-фашиками и прочими дефективными несогласными: «тушёнка как решающий вклад Америки в войну, и факторе, спасшем весь СССР от голодной смерти».
Пускай об этом спорят другие.
Меня, намного больше интересует, как же выглядел этот самый легендарный "второй фронт". И оказалось, что описаний тушёнки полно - а вот фотографий нет. Ну кому, скажите на милость, могло прийти в голову фотографировать простые консервные банки. Танчики есть, самолёты есть – а вот тушёнки нет.
Но не даром говориться «кто ищет – тот найдёт»…
Представляю вашему вниманию настоящую легенду «Второй мировой» - "американскую тушёнку".
Оказывается, во время войны в Америке был снят целый фильм о производстве "svinaia tushonka". :)
«Cincinnati, Ohio. Preparing canned pork (Russian: "svinaia tushonka") for lend-lease shipment to the USSR»
Ценные кадры – можно увидеть не только как выглядела легендарная тушёнка, но и из чего состояла:
Свинина, сало, лук и специи в размере, которые выходят в каждую отдельную консервную банку.
Можно многое рассказать о "американской тушёнке" - почти в каждых мемуарах фронтовиков о ней упоминается…
Но не буду вас утомлять – и так уже «много букв»:)
Просто посмотрите на лица простых американских девушек, которые как бы там не было помогали ковать ПОБЕДУ
П.С Да-да я помню, что обещал завязывать – но не могу не упомянуть ещё об одной истории связной с "тушёнкой".
Сегодня уже трудно представить, что тридцать лет назад о слове «спам» никто не знал, по крайней мере, в его современном значении.
Первоначально это было название мясных консервов, назойливая телевизионная реклама которых, сделало их название «Спам» нарицательным:)
Так что, когда вам свалиться на почту очередное заманчивое предложение купить виагру – вспомните о легендарной тушёнке...
Вермахт занял территорию, где до войны проживало 40 % населения страны, производилось 84 % сахара, 38 % зерна, 60 % свинины. Значительная часть продовольственных запасов досталась оккупантам. В Украине немцам за четыре месяца боев удалось захватить треть запаcов зерна и более половины тракторов, подлежавших эвакуации. Десятки тысяч тонн продовольствия были уничтожены отступавшими советскими частями согласно сталинского приказа "ни грамма хлеба, ни литра горючего врагу...".
Вскоре по всей стране возник дефицит отдельных видов продовольствия (сахара, хлеба, товаров традиционного импорта). Угроза голода становилась все более реальной и могла перекинуться на армию. В этой связи советское правительство не только предприняло ряд срочных мер по мобилизации внутренних ресурсов, но и было вынуждено обратиться за помощью к союзникам. На Московской трехсторонней конференции (29 сентября - 1 октября 1941 г.), выработавшей первый из четырех Протоколов о поставках, Советский Союз запросил об отправке в его порты ежемесячно 200 тыс. т пшеницы, 70 тыс. т сахара и 1,5 тыс. т какао, что предполагало полное обеспечение этими продуктами 10-миллионной армии.
Помимо муки и сахара, первые пароходы доставили высококалорийные обезвоженные или консервированные продукты. Они пришлись как нельзя кстати для пробивавшихся из окружения под Москвой армий, но особенно для осажденного Ленинграда и городов Крайнего Севера. Один из таких потоков продовольствия шел через Архангельск. Здесь за первую военную зиму от голода и болезней умерло 20 тыс. человек - каждый десятый житель предвоенного города. И если бы не те 10 тыс. т канадской пшеницы, которую после долгих проволочек разрешил оставить в Архангельске "отец народов", неизвестно, сколько бы еще людей подкосил голод. Не менее сложно подсчитать, сколько жизней в освобожденных районах спасли те 9 тыс. т семян, переброшенных в Россию по иранскому "воздушному мосту" к началу весенних полевых работ 1942 г. К июлю 1942 г., т.е. к концу действия Первого Протокола, в СССР было завезено из США и Великобритании 392 тыс.т продовольствия на 90 млн. долл.
Танкист Николай Петрович Вершинин: "На фронте старались получше кормить. Не скажу, что постоянно было плохое питание, хоть мало, но привозили. А в танковом корпусе стало полегче, сухой паек выдавался на трое суток, а то и на пять при прорыве. Он сильно выручал, ведь далеко не везде полевая кухня за танками поспевала, ведь где Т-34 пройдет, грузовик застрянет. Еще хочу добавить: в 1942 году мы в танковых войсках жили на одном ленд-лизовском сухом пайке. Так что американская помощь выручала. Ленд-лиз стал большой помощью фронту".
Но к лету положение на фронте, а следовательно, и во всей стране резко ухудшилось. Германские войска развернули грандиозное наступление на Юге. К осени 1942 г. были отрезаны самые плодородные районы страны. 40% хозяйств СССР оказались разоренными. Значительная часть нового урожая, как и в первые дни войны, досталась оккупантам. Потери продовольственных запасов и техники в зоне боев усугублялись дальнейшим сокращением рабочих рук, механизмов, горючего и запчастей в тылу. В результате производительность труда в колхозах и совхозах сократилась почти вдвое. Сталин в октябре в разговоре с посланником американского президента У.Уиллки заявил об ухудшении продовольственной ситуации к зиме и о необходимости скорейшей помощи со стороны союзников.
Второй (Вашингтонский) Протокол, подписанный задним числом 6 октября, зафиксировал не только прежние объемы запросов Советского Союза, но и значительное их увеличение за счет мяса, масла и суповых концентратов. Согласно советской заявке, импортируемое продовольствие должно было составить десятую часть основных видов продовольствия СССР. Правда, в документе оговаривалась возможность уменьшения объемов продовольственных поставок, что позднее и было сделано. В соглашении же с Великобританией, находившейся в чрезвычайной зависимости от импорта, указывалось, что она будет направлять продовольствие в Россию, лишь если для него найдется место среди перевозимых танков и самолетов. Значительную часть поставок Британии брала на себя Канада, подписавшая с Советским Союзом 8 сентября 1942 г. соглашение о кредите (так называемое "пшеничное соглашение"). К этому времени наряду с северным маршрутом поставок в полную меру заработали трансиранский и тихоокеанский.
Поставки не только возросли в масштабах. Изменилась и их номенклатура. Добавились маргарин, соевая мука и крупа, сыр и специально приготовленные питательные и легкие концентраты. Помнят бойцы Ленинградского фронта, как уходя в разведку, они получали толстые плитки горького американского шоколада, банки галет. Помнят они и вкус шоколада с говядиной, мяса индейки или курицы в шоколаде. А знаменитую "тушенку", без которой, по воспоминаниям Н.С.Хрущева, было бы невозможно накормить армию, или борщ в пакетах американцы стали производить специально для России по русским рецептам. Уже в первом квартале 1943 г. союзнические поставки обеспечили 17 % калорий, потребляемых Красной Армией. В дальнейшем они еще более возросли. За год действия Второго Протокола продуктовые поставки почти втрое превысили поставки предыдущего протокольного периода. К июлю 1943 г. в Советский Союз из США и Великобритании поступило дополнительно 885 тыс. т продовольствия. 182 тыс. т зерна было доставлено по "пшеничному соглашению" из Канады. В общем объеме грузов ввезенных в Россию они заняли третью часть.
1943 год стал самым тяжелым для сельского хозяйства СССР. Перешедшая в наступление Красная армия освободила огромные территории, на которых проживали миллионы людей. Их необходимо было кормить. Между тем хозяйства этих земель были совершенно разорены. Положение осложнила засуха в районах Сибири, Поволжья и Северного Кавказа. В стране разразился острый продовольственный кризис. В ноябре и без того скудные нормы выдачи продуктов были негласно сокращены почти на треть. Вот почему в заявке к Третьему (Лондонскому) Протоколу пищевые поставки с июля 1943-го по июль 1944 г. потеснили металлы и даже отдельные виды вооружений. Предпочтение при этом было отдано продуктам, содержащим большое количество белков и жиров. По этим видам продукции американцы предложили даже более, чем запрашивали представители Наркомвнешторга. И делалось это отнюдь не от избытка. В СССР было направлено 25 % всей производимой в США свинины. На американскую же армию оставалось лишь 14 %. Кроме того, Советский Союз был единственной страной среди более сорока других, получавших помощь по ленд-лизу, куда США согласились ввезти животное масло, что привело к резкому удорожанию его на американском рынке. Это масло предназначалось для выздоравливающих в госпиталях русских солдат. В госпитали направлялись и фруктовые соки, консервированные, сухие и свежие фрукты, овощи, орехи и многие другие, не обозначенные в заявке продукты. Высоковитаминизированные, они стали для многих солдат спасением от цинги - "бича" армии.
Виктор Алексеев, артиллерийский разведчик и радист: "Когда мы находились в блокадном Ленинграде, то кормили нас там очень плохо. Ужасно кормили! Я помню даже такой случай. Нас послали ломать деревянные дома на дрова. Тогда печки уже нечем было топить! Я зашел в домик, где раньше какой-то клуб был. Я прошел концертный зал, как вдруг встретил солдата. Еще подумал: откуда он здесь мог взяться? А оказывается, это было большое зеркало. Я настолько похудел и отощал, что сам себя не узнал. Там один длинный скелет с ребрами был. В запасных полках в Ленинграде люди просто умирали. И на фронте по сравнению с Ленинградом еда очень хорошая была. Нам в основном давали сухие пайки. Также полагались картошка, консервы, американская тушенка. Кстати, американскую тушенку нам стали давать еще тогда, когда мы находились в Ленинграде. Нас это здорово спасало!"
В целом поставки к середине 1944 г. значительно превысили даже суммарные поставки продовольствия за период действия Первого и Второго Протоколов. 1,8 млн т составил чистый вес ввезеных в СССР по Лондонскому Протоколу сельскохозяйственных товаров. Пропорционально продовольственным увеличивались и поставки вооружения, оборудования, материалов.
Между тем советское правительство не стремилось рекламировать откуда и каким образом поступают импортные товары в СССР. На одной из пресс-конференций американский посол в Москве У.Стэндли выразил по этому поводу озабоченность. И хотя заявление посла было принято во внимание и через неделю в центральных газетах появилась краткая информация о количестве поставок по ленд-лизу.
Четвертый (Оттавский) Протокол (на период с 1 июля 1944г. по 30 июня 1945 г.), как и предыдущие, был официально подписан много позже вступления его в силу - 17 апреля 1945 г. Он лишь формально закрепил запросы Советского Союза, когда они уже были в значительной степени удовлетворены. СССР в течение последнего года войны с Германией получил от союзников свыше 1,4 млн т продовольствия - несколько меньше, чем за предыдущий период по тоннажу, но значительно больше в стоимостном выражении. Стоимость поставок возросла в основном с увеличением завоза более дорогих мясных продуктов, семян и витаминов. Наряду с увеличением поставок продовольствия по ленд-лизу, к этому времени значительно улучшилось снабжение армии и населения за счет укрепления собственной продовольственной базы. Валовая продукция сельского хозяйства СССР в 1944 г. достигла 54 % довоенного уровня, а заготовка зерна вдвое превысила уровень 1943 г. В немалой степени тому способствовали и ленд-лизовские семена, тракторы и автомобили.
С окончанием войны с Германией союзнические поставки, в том числе и продовольственные, были неожиданно приостановлены 12 мая до решения вопроса о вступлении Советского Союза в войну с Японией. По словам нового президента Г.Трумэна, он подписал это распоряжение со слов советников, даже не потрудившись прочитать его. Поспешные действия президента вызвали бурю возмущения с советской стороны. И хотя через двое суток пароходы были вновь отправлены отлаженными маршрутами, в Москву срочно вынужден был вылететь Г.Гопкинс для улаживания инцидента. Гопкинс заверил И.В.Сталина в том, что США также намерены выполнить свои обязательства по всем заявкам СССР. Правда, с этого времени большая часть грузов будет направляться в порты Дальнего Востока и по программе "Майлпоуст", заменившей программы по Протоколам. 28 мая, В.М.Молотов и сопровождавший его нарком внешней торговли А.И.Микоян вручили послу США А.Гарриману памятную записку с заявкой на новые поставки на период с 1 июля по 31 декабря 1945 г. Наряду с этими грузами, Соединенные Штаты должны были также в полной мере завезти все, что не было отгружено по Четвертому Протоколу и "спецпрограмме от 17 октября 1944 года.". Значительную часть в общем объеме грузов по-прежнему занимало продовольствие. Помимо 1,4 млн т продовольственных грузов, завезенных союзниками по Четвертому Протоколу на 12 мая, Соединенные Штаты до 2 сентября поставили в СССР дополнительно около 270 тыс. т по программе "Майлпоуст". Эти продукты были ощутимой добавкой к рациону русского солдата, вступившего в августе 1945 г. на землю Маньчжурии.
Кампания на Дальнем Востоке длилась недолго. Уже в начале августа ее исход был предрешен. С капитуляцией Японии завершилась и самая кровопролитная война в истории человечества. А с ней прекращалось действие закона о ленд-лизе на Советский Союз.
Наученный опытом, Г.Трумэн еще 21 августа объявил о свертывании работ по ленд-лизу и о прекращении поставок со 2 сентября, т.е. со дня подписания капитуляции Японии. Всем странам необходимо было провести инвентаризацию ленд-лизовских грузов, поступивших после 14 августа. Во избежание инцидентов президент предоставил дополнительно время до 20 сентября,- для завоза товаров, застрявших в портах (для "прочистки трубопровода" -"to empty pipeline"). Продовольственные "крохи" ленд-лиза при "прочистке трубы" потянули еще на 10 тыс. т.
Однако инерция поставок по ленд-лизу была столь велика, что Советский Союз обратился к США с просьбой продолжить сотрудничество, правда, уже на основе долгосрочного кредита. 15 октября 1945 г. такое соглашение о кредите с расчетом в течение 30 лет было подписано и вошло в историю как "трубопроводное соглашение" ("pipeline agreement"). Оно действовало до середины 1947 г., пока не было остановлено начавшейся "холодной войной".
Всего США, Великобританией и Канадой отгружено в СССР с 22 июня 1941 г. по 20 сентября 1945 г. 4 915 818 нетто-тонн продовольствия, суммарная калорийность которого составила около 67 502 474,4 млн. ккал. Если считать средним рационом для бойца действующей армии 4 000 килокалорий в сутки, то несложно посчитать число дней, в течение которых союзники могли обеспечить продовольственное снабжение Красной Армии. Продовольствия, поставленного в СССР по ленд-лизу, хватило бы для того чтобы кормить армию в 10 млн. человек в течение 1 688 суток т.е. в течение всей войны. А если принять во внимание калорийность продовольствия, поставленного отдельными фирмами и общественными организациями, ввезенного в СССР питьевого спирта, то можно утверждать, что завезенного союзниками продовольствия по его калорийности хватило бы не только на полное содержание Красной Армии в течение всей войны, но и на весомую добавку к рациону части гражданского населения.
Из книги Виктора Володина «Неоконченный маршрут»: "Вскоре после начала войны на Колыму стало поступать продовольствие из Америки, а потом мы и полностью перешли на американское снабжение, которое поступало в Магадан бесперебойно и в достаточном количестве, вполне обеспечивающем потребности.
Мука была только белая, пшеничная в небольших мешках по 100 английских фунтов (43,4 кг). Мясные продукты были представлены всегда консервами: тушеной свининой или, как они назывались в составленных на русском языке этикетках: свиной тушенкой и колбасой, напоминающей, пожалуй, чайную, тоже в банках. Другие мясные продукты, в частности бекон и сосиски, были редки и до нас никогда не доходили. То же можно сказать и об индюшатине."
В годы минувшей войны Советский Союз только от голода потерял миллионы своих граждан. А сколько миллионов он потерял бы еще не будь продовольственного ленд-лиза? Союзническая помощь в этом отношении не подлежит никакому исчислению - она неоценима.
На создание этого рассказа я был вдохновлен приобретением двадцати банок "армейской тушенки из госрезерва". Купился на отзывы трудящихся. Тушенка оказалась говняная. Да, солидол на банке есть, но неприятный привкус и запах, много жидкости, мясо больше похоже на фарш. Людишки докатились до того, что забыли вкус нормальной тушнины. А я вот его не просто помню, благодаря советским запасам на продуктовых складах украинской армии, но и имею с чем сравнить. Для долгих полевых выездов в кладовке стоит настоящая армейская говядина в толстых банках: мясо одним-двумя большими кусками, жир, лаврушка. В общем, взгрустнулось и тут же в голове возник знаменитый (и оттого эталонный) образ заморского питания, который любят помянуть искатели "исторической правды". Именно тушенкой принято клеймить проклятый совок, ибо "без Америки он сам бы не смог". Но как она выглядит и как делалась вряд ли кто сможет внятно рассказать. А я вот могу. Речь пойдет о тушенке свиной, она же "svinaia tushonka". Но для нашего компаратива это несущественно, поскольку нынешние консервы что в говяжьем, что в свином исполнении одинаково дрянные.
"Достоверная информация", согласно которой победа СССР в войне стала возможна только благодаря материальной помощи жителей Империи Добра одно время просто валила валом. Отдельные исследователи на полном серьезе излагали, что дикие жители страны Советов (рабочих, крестьянских и солдатских депутатов) впервые познакомились с мясом в жестяной банке только благодаря американцам. Порой можно встретить довольно причудливую информацию о том, что эта тушенка была то ли в карамели, то ли в шоколаде. Но это просто местные особенности общей струи неадеквата в понимании союзнических отношений и военных поставок. Отвлекаясь буквально на миллиметр замечу, что Великобритания по окончании войны была должна США и Канаде за ленд-лизовские товары $5,53 млрд. и выплатила долг только в 2006 году.
Свой звездный час консервированное мясо (и другие разновидности консервов) пережили еще в Первую мировую. А вообще-то их делали примерно с середины XIX века, снабжая, как полярные экспедиции, так и обычных граждан, поскольку частных производителей хватало с избытком. Если быть совсем точным, первый консервный завод в Российской империи был построен в 1870 году. Научно было измерено, что объем банки мяса для нужд армии должен составлять один фунт, т.е. 409 граммов. Для армии также производилась (правда в небольших количествах) саморазогревающиеся консервы, имеющие отсек для воды и НЕгашеной извести. При повороте отсека субстанции соединялись с выделением большого количества тепла. По легенде, эту находку впоследствии переняли немцы, снабжавшие такими консервами части, ведущие боевые действия в условиях отвратительно пониженных температур.
Так что вкус тушенки у нас знали не понаслышке и, подчеркну, делали ее для Красной армии собственные заводы. Просто ввиду потери территории (вместе с тушеночными складами) и промышленности делалось ее мало, как и техники, как и оружия. Откуда и выросла необходимость восполнить недостающее. В прямом мясном соотношении в СССР за годы войны было выпущено 432,5 млн. банок консервов. Союзники (в т.ч. США) поставили 2 млрд. 077 млн. банок, то есть в 4,8 раза больше. Советская тушенка делалась строго по ГОСТу из говядины, выдержанной 48 часов после убоя. Таким образом была продолжена царская тушеночная традиция, поскольку тогда солдатское питание тоже делалось из говядины.
Американцы же сделали упор на тушеной свинине. И делали ее с особенным патритическим подъемом. Вот как это происходило на "Kroger grocery and baking company", Цинциннати, Огайо, в 1943 году (перевод с американского):
Мадин Худ, 19 лет. Отделяет жир от мяса. Бывшая домохозяйка. Ее муж - в армии США.
Мадин и ее боевые подруги (это я сам подписал).
Миссис М. Бери, режет свинину на порционные кусочки перед тем, как мясо будет подергнуто 20-процентной обжарке. Ее муж задействован на некой "defense work", трое сыновей - в армии США. Один в Северной Африке.
Тот же процесс со стороны. Слева направо: Дороти Роланд и Флора Китон, бывшие домохозяйки; Сьюзан Браун, рабочая мясоконсервного завода; Эдит Бикстон, телефонистка.
Бойлеры, где свинина подвергается обжариванию перед тем,как попасть в банку.
Вываливания мяса из контейнера после обжарки и еще восьми минут при температуре 180 градусов. Гендерсон Фуллер (слева), 40 лет, бывший инженер-конструктор.
Девушки раскладывают лярд (свиной жир), специи и лук в банки прежде чем будет добавлена свинина. Слева направо: Бонни Вильямс, 21 год, работала на одежной фабрике. Ее муж - в армии США; Эльта Винингер, 29, бывшая домохозяйка, ее брат (воюет) в Северной Африке.
Тот же самый процесс. Справа: Бонни Вильямс, 21 год (см. выше).
Инспектора (контроль, короче) проверяют каждую банку после того, как они выходят из скороварки, где мясо готовилось в течение 2,5 часов при температуре 160-250 градусов. Слева направо: Пёрл Айсен, 27 лет, бывшая домохозяйка. Ее муж и брат в армии США; Фэй Бринсен, 22 года, бывшая домохозяйка. Ее муж на упомянутой уже таинственной "defense work".
Мэри Дювалл, 26, бывшая домохозяйка, пакует банки со свининой. Ее муж на "defense work", а брат в армии.
Все это называется довольно коротко: "Preparing canned pork (Russian: "svinaia tushonka") for lend-lease shipment to the USSR". Каждая из этих барышень (и юношей, по разным причинам не попавшим в армию), что и следует из краткого описания, является классическим "тружеником тыла" в то время, как мужья и братья воюют с фашыстами. И что же в этом постыдного, позвольте спросить? Или стыдно быть "тружеником тыла" только применительно к нашей истории? Пользуясь случаем, я вставляю эту шпильку, поскольку это очень удобный случай. Короче. На выходе получалось вот что.
И объемы поставленной в СССР тушенки были достаточными для того, чтобы подкармливать и население освобожденных территорий. Кстати, спирта по ленд-лизу поставили 331 066 литров. Так что было и что выпить за Победу. Давайте дружно поблагодарим фотографа Голлема Р. Говарда и Библиотеку Конгресса США, где бережно хранятся оригиналы этих фотографий. Все фото - 1943 год.
«Ленд-лиз» - это слово будет на слуху у наших соотечественников уже с 1942 года. Суть ленд-лиза была, в общем-то, довольно проста. Согласно закону о нем, США могли поставлять технику, боеприпасы, оборудование и проч. странам, оборона которых была жизненно важной для самих Штатов. Все поставки проходили бесплатно. Вся техника, оборудование и материалы, истраченные, израсходованные или уничтоженные во время войны, оплате не подлежали. Имущество, оставшееся после окончания войны и пригодное для гражданских целей, должно было быть оплачено. Закон о ленд-лизе был распространен на СССР 28 октября 1941 года, в результате чего Союзу был предоставлен заем на 1 млрд. долларов. В течение войны было подписано еще три протокола: Вашингтонский, Лондонский и Оттавский, посредством которых поставки были продлены до конца войны. Официально поставки по ленд-лизу в СССР прекратились 12 мая 1945 года. Однако вплоть до августа 1945 г. поставки продолжались по «списку Молотова-Микояна».
В СССР из США поступило 664,6 тыс. тонн мясных консервов. По отношению к советскому производству мяса поставки тушенки по ленд-лизу составили 17,9%, фактически же их доля была еще выше, если исключить субпродукты и учесть, что консервированное мясо эквивалентно значительно большему по весу количеству сырого мяса.
Американская тушенка, получившая в советской армии название «второй фронт», стала таким же символом нашего военного быта, как и письма-треугольники, котелок с кашей или махорка. При этом нельзя сказать, что это был новый для нас продукт. Совсем нет. Массовое использование тушенки для армии началось в России в 1870-х годах, когда по заказу Военно-медицинской академии француз Ф.Азибер наладил в российской столице производство мясных консервов. Эксперименты по их использованию производились на заключенных, а затем на добровольцах студентах. Однако по результатам испытаний основной заказ для армии был передан русскому обществу «Народное продовольствие», которое выпустило около 7,5 млн банок. Во время русско-турецкой воны 1877 года, когда эти консервы начали использоваться, оказалось что 73% мяса было испорчено. И лишь «азиберовские» консервы показали себя с лучшей стороны (не более 5% брака). В ходе дальнейших испытаний наиболее приемлемой сочли тушеную говядину. Она при пастеризации почти не теряла вкуса и оказалась наиболее предпочтительной для солдат. Так мясные армейские консервы превратились в "тушенку". Название это появилось в конце XIX века. С тех пор именно по этому способу (консервация вареного мяса с последующей высокотемпературной обработкой банок) в России и производится говяжья тушенка.
А уж перед Первой Мировой тушенки было заготовлено столько, что хватило до конца Гражданской - и «белые», и «красные» были хорошо знакомы с ней. К концу 20-х производство этого продукта было снова налажено. Но после коллективизации, и связанного с ней значительного сокращения мясного производства, в СССР начали делать т.н. мясорастительные консервы - мясо с фасолью. В 1931-1933 годах производство тушенки упало катастрофически. По сравнению с 11,9 млн банок (планом на 1931 год) в 1932 году было выпущено лишь 2,5 млн, что не покрывало даже трети потребностей Красной армии.
При этом следует отметить, что, несмотря на эти обстоятельства, контроль качества был жестким. В армейской тушенке использовалась только говядина, выдержанная 48 часов после убоя. И именно поэтому военная тушенка всегда ценилась у нас выше "гражданской". Тушеное мясо в консервах должно быть без хрящей, сухожилий, грубой соединительной ткани, крупных кровеносных сосудов, лимфатических и нервных узлов и различных посторонних включений (“гостовская” тушенка должна включать в себя только мясо, жир, лук и специи). Массовая доля мяса в тушенке должна быть не менее 54%, а количество жира не должно превышать 17%.
Но даже накопленные к войне запасы не были использованы. Основные продовольственные склады были перебазированы в западные районы СССР, где и были захвачены немцами в первые недели войны. Оставшиеся запасы «доели» к 1943 году, после которого на солдатских столах и в котелках - исключительно американская тушенка. А также «ленд-лизовский» гороховый концентрат для супа, сало (лярд) и т.п.
«Svinaia tushonka»
Фотография сделана на фабрике Крогера (Cincinnati, Ohio). Подготовка к отправке в СССР по ленд-лизу. В каждой банке - один фунт свинины, сало, лук, специи - перец, лавровый лист (Источник - Library of Congress Prints and Photographs Division Washington, D.C.).
Американская пищевая промышленность быстро освоила производство консервированной в сале и желе свинины по русскому рецепту, а само слово "тушёнка" порой писалось латинскими буквами. В общем объеме ввезенных по последним Протоколам ленд-лиза грузов продовольственные поставки заняли свыше 25% тоннажа. По калорийности этого продовольствия из расчета норм военного времени должно было хватить на содержание 10-миллионной армии в течение более чем трех лет. Впрочем, поступало оно очень неравномерно: значительно меньше обещанного в начале войны и с превышением оговоренного, чтобы погасить предыдущие недопоставки, в ее конце. Поэтому, например, американская тушенка оказывалась на столах наших соотечественников и спустя несколько лет после окончания войны. Кстати, именно тогда мясные консервы получили массовое признание у рядовых советских граждан. В советское время по разным данным тушенка продавалась в количестве 600 млн. банок в год, хотя при этом нередко она поступала в магазины после нескольких лет пребывания в госрезерве - накануне истечения срока годности.
Картошка и макароны с тушенкой после войны полноправно вошли в советскую кухню, как любимое и быстро приготовляемое блюдо. Но были и порядком забытые на сегодня щи с тушенкой, запеканка с картошкой и тушенкой, да и просто тушенка, намазанная на черный хлеб. Думаем, что поколение 70-х годов еще очень хорошо помнит этот продукт и блюда из него.
